О Доме

Так он и жил, крепкий, красивый с внешностью воина и душой поэта, Дом. Вокруг него вырос сад. И весной сад наполнялся детским смехом и пчелиным жужжанием. Зимой, накинув на золото крыши белую снежную шапку, дом нахмуривался подслеповатыми окнами и пыхтел в голубое небо веселым столбиком дыма из большой, такой теплой русской печи. Дом жил и люлька в его светлице, не останавливаясь, раскачивалась как ходики отсчитывая поколения. У дома были свои часы, они отсчитывали не секунды, а десятилетия, не минуты, а столетия, не часы, а тысячелетия. А их стрелками были люлька, лес и река. 

А еще каждое выросшее в люльке поколение мужчин уходило на войну. Иногда враг доходил до реки. Он врывался в дом. Вместе с ним приходил чужой запах, запах злобы, железа, крови и смерти. Потом враг бежал, а дом сжигал в бессильной ненависти и злобе. На почерневших от жаркого пламени голых ветвях деревьев оставались висеть растерзанные тела мудрых и тихих седых стариков, хрупких женщин и маленьких детей. Позже, когда дым далеких пожаров развеивался и небо опять становилось голубым и чистым, возвращались мужчины. Они молча хоронили свои семьи. Долго тихо сидели на пепелище, невидящими глубокими глазами они смотрели на небо и реку, а по их покрытым шрамами лицам медленно текли слезы. Затем стряхнув морок воспоминаний, загнав боль внутрь души, размазав крепкой рукой по лицу пепел и слезы, они заново возводили свой дом. И найденное в углях кольцо вновь взлетало к притолоке, и мерное покачивание люльки отмеряло секунды новых поколений. А обожженные в огне ненависти камни фундамента только становились крепче. Этот дом у прекрасного, светлого леса вселенной, на берегу реки вечности — наша с Вами Родина. 

Этот дом прекрасен своей простотой и глубок своим убранством. Но враг, который не смог его сжечь, стал хитрее. Он построил рядом другой дом из дешевой пластмассы. Обвешал его дешевыми лампочками и отгородил реку стальным забором. Рассказав о том, что в реке вода грязная, залил в своем доме пластиковый бассейн с мертвой, дистиллированной, крашеной водой. Яркими, кричащими надписями на чужом языке он зовет в этот дом наших детей. Обещает им комфорт и уют, созданный чужими руками. Он рассказывает  нашим детям о том, что в нашем доме сыро и затхло, что книги в шкафу покрыты вредной плесенью и опасны. И мы уже давно свалили в подвал книги, написанные нашими предками. Мы закинули на чердак иконы, на светлых ликах которых еще сохранились капли крови наших убитых врагом дедов. И иконы перестали дарить нам свой свет. На их месте висят холодные, кричаще обнаженные мониторы, из которых враг льет грязь уже на наших отцов, да и на нас. 

Мы год за годом, стесняясь и стыдливо отворачиваясь от чистых взглядов, по одному снимаем со стены портреты наших героических прадедов, заворачиваем их в целлофан и запихиваем в услужливо предоставленный врагом красивый кейс. Враг уговаривает наших детей выломать камни из векового фундамента и принести им за право жить в их пластиковом «чуде». 

Мы сами, с упорством маньяков, отцовскими мечами выковыриваем раствор, скрепляющий камни вековых традиций. Ложью, злобой, бездуховностью, жадностью и безразличием мы погубили сад у дома, и там двухметровыми лопухами торчит борщевик. Мы уже готовы бросить старый, нашими стараниями становящийся неуютным, дом и сбежать за забор, выломав из фундамента свой камень. И, преклонив голову, отдать его в плату за предательство и жизнь в тепле. 

Но когда будет выломан последний камень из фундамента дома, он рухнет. Соседи сожгут его обломки и сгребут их бульдозером на край вечности. А когда у нас не останется ничего своего и нам некуда будет вернуться, они выставят счет за проживание. И цена будет одна — стать рабами, прислугой, живущей в чужом доме, по чужим законам, говорящей на чужом языке и работающей за еду на благо хозяина. 


Дети! Дорогие наши дети! Все, кому нет еще тридцати. Наш с Вами дом не идеален. Мы оказались не очень хорошими хозяевами. Мы много сил и времени тратили и тратим на внутреннюю бестолковую перепланировку, меняя местами столовую с туалетом, а спальню с прихожей. Но мы пока не до конца разрушили фундамент. В вековых камнях этого фундамента, доставшегося нам от дедов, — честь, гордость, настоящая любовь, чистота, истинная дружба и самопожертвование. Там вера и верность долгу, присяге, товарищам. Там в подвале великие книги и открытия. Будьте лучше и умнее нас. Достаньте из сундука портреты наших прадедов, посмотрите им в глаза и гордитесь, верьте, они этого достойны. 

Вы сами в силах навести в этом доме порядок. Делайте это как написано в старых книгах. Вышвырните весь этот заморский, аляповато-цветастый, химически-ядовитый мусор. Выведите крыс, клопов и тараканов, которые расплодились при нас, в нашем доме. Сметите с покрывала черную от пыли паутину, прихлопните жирных с крестами пауков. Вымойте всю эту едкую, цветастую плесень из углов. Не делите между собой окна и комнаты. Дом большой, его хватит на всех и деды наши жили в нем все вместе, дружно и по совести. Не думайте, что в соседском доме будет лучше, за предательство всегда приходится платить. 

Живите в своем доме по своим законам, говоря на своем языке, растите и воспитывайте своих детей, даря им нашу красоту и нашу веру. А дом будет Вам благодарен, если Вы отнесетесь к нему бережно, он откроет перед Вами то, что не доверил нам, то, что еще скрыто в его тихих чуланчиках и потаенных кладовых и это будут самые драгоценные подарки. Это самый красивый, самый большой и самый родной — наш Дом. Сберегите его и свои Души, возродите его и Вы будете счастливы, глядя на чистую реку на опушке изумрудного леса, под самым голубым и чистым небом.

Сергей Мачинский