Синие следопыты/Музейные работники

Ни разу не видел я такого, чтобы найденную в боевом лесу вещь в отличном сохране, да еще и редкостную, кто-то взял и выбросил. «Железная» болезнь в разной степени накрывает абсолютно всех поисковиков. Просто кто-то тащит из леса танковый люк, а кто-то гильзу от ТТ. Но абсолютно все что-то с поисковой вахты да привозят домой.

Как-то раз двое друзей отправились проверить одно местечко в лесу. Боя там не было. Но позиции были оборудованы, и немцы там три года стояли. «Помойки», те что верховые, уже давно были предшественниками просеяны до последней пуговицы. А вот ямы еще не все были вывернуты.

Из инструмента взяли только поисковые крюки. Ими удобно работать, когда копать лень. Новгородская земля мягкая, а тем более весной. Всё водой пропитано. И тягать крюком раритеты со дна заплывших воронок довольно легко. Потому лопат они с собой не взяли.

Пришли на место, сели на бугорке, остограмились для вдохновения, потом еще добавили для пущей удачи и пошли проверять крюками все мало-мальски подозрительные углубления и ложбины в земле.

Тут один вдруг говорит – О! У меня что-то есть! Второй с заинтересованностью подходит. – Что там? — Металл какой-то. Пытаюсь зацепить. … Есть. После некоторых усилий на поверхности появляется немецкая алюминиевая фляга в идеальном сохране.
Но…… Крюк легко продырявил алюминий, а пока «крючник» тащил флягу через глину, еще и прорвал её на всю длину.
-Ну ты и чучело – в сердцах говорит Второй. – Это же медицинская. Не часто встречается. Такой экземпляр испортил!!!

Помолчали, покурили, еще по сотке на душу накатили. Снова покурили, и опять по соточке… Первый с удвоенной силой опять вонзает свой крюк в ту же яму. — Еще что-то стучит — произносит почти сразу же.
-Ты давай поаккуратней – говорит Второй, с сожалением оглядываясь на безвозвратно утраченный экспонат.
Через пару минут на поверхность вываливается вторая медицинская фляга, в точно таком же сохране, и с точно такой же дырой от крюка.
-Ты что? – орет Второй. – Охренел что ли? Руки отрубить! — Да фиг его знает, как так получилось… — бормочет обескураженно Первый.
-Ну ка, отойди отсюда. Дай я сам. – всаживает свой крюк в яму и оттуда еле слышно раздаётся «Бздынь»
Виновато оглядывается на Первого и бормочет – Черт! Разбил что-то… Затем, уже более осторожно шевеля в яме, крюком потихоньку подтягивает наверх нечто.
Очистив глину, тупо смотрит на половинку тарелки, у которой на нижней части отчетливо видно клеймо: Орел со свастикой.
Плюётся и отшвыривает обломок в сторону, сопровождая действие матом. Но попыток вытащить что – либо ценное из ямы не оставляет. Алкогольные пары требуют реабилитации.
Снова лезет туда крюком и после недолгих манипуляций начинает что-то тащить наверх, бормоча при этом: — Вроде, на алюминий не похоже….Да и немного подпружинивает ….Не фляга, точно… Наконец извлекает из глины круглый медный котелок. Но с таким же «смертельным ранением», что и обе фляги. -Ну как же так то???
Первый заходится в истеричном смехе. — Небось еще и «царский» !? – смеется на погрустневшего товарища.
После очистки убитого котелка от глины и военной копоти на нем явственно проступили три клейма с двуглавым орлом и надписями с твердыми знаками в окончаниях.

Не сговариваясь, нервно закуривают. Потом допивают оставшееся. Рассуждать о том, каким образом «царский» котелок попал на немецкие позиции не хотелось. Через некоторое время Первый собирает в свой рюкзак находки, столь позорным образом уничтоженные
— На кой леший они тебе?– угрюмо смотрит на него Второй.
— Школьникам в музей отдам. Скажу, что осколками так посекло. В каком то из школьных музеев до сих пор красуются на стеллажах эти фляги и котелок. С «осколочными ранениями».