Я пошел в ночь залез в старую траншею и стал копать. Мне никак почему- то было не успокоиться...
Темень. Погода была дрянь, мокрый снег с дождем. Фонарик на лбу плохо освещал стенки окопа, и я распорол руку о цинк от патронов. Почему-то меня это даже раззадорило. Я представил себя со стороны…
Может я сумасшедший? Люди сидят в тепле и уюте дома у телевизоров, а что тут делаю я? Лопата звякнула о стекло. Это был медицинский стаканчик с делениями, тарелочка, спиртовка потом ремень и какие -то тряпки. Снял с головы фонарь и посветил получше оказалось — бинты. Потихоньку сапоги засосало в грязь, за шиворот капало, было мокро и противно. Надо вылазить отсюда, — подумал я…
Лопата лязгнула по металлу. Я сунул руку в жидкую как сметана раскисшую холодную глину и достал пробитый пулями солдатский котелок. На нем было нацарапано Р.А.Е. потом поверх этих букв нацарапан домик и профиль женщины в шляпке с немецкими буквами G. H., а поверх этих букв было нацарапано В.М. Видимо котелок служил разным хозяевам, и они сменяли друг друга. Я сел на землю и долго смотрел на огни Колпино.
Вадим Малышенко